Собирательное общество (общество собирательства и охоты) – самая длительная историческая эпоха, которая берет начало в выделении человека как биологического вида из животного мира. Трудно указать начало собирательного общества, а его – распространение исторически более прогрессивного способа взаимодействия человечества и биосферы, за которым последовал переход (неолитическая революция) к аграрному обществу.
Вид homo sapiens (кроманьонец) отмечен уже 60 – 40 тыс. лет назад. С этого периода можно говорить о начале человеческой истории и культуры, хотя «с точки зрения природы» продолжалась животная жизнь, то есть пользование плодами биосферы. Собирательным данное общество принято называть по господствующему способу получения материальных благ – сбору плодов природы. Орудия труда предназначались только для улучшения процесса сбора плодов биосферы, служа как бы заменой специализированных органов, имевшихся у других живых существ. Человек не вмешивался в собственно биосферные процессы, не изменял их и пользовался только теми продуктами, которые были доступны другим видам животных. Таким образом, человечество выступало на протяжении эпохи первобытного, собирательного общества как подсистема биосферы, почти не внося в природную среду изменений. Экономика собирательного общества, основанная на охоте и собирательстве, не позволяла человеку достичь независимости от природных стихий. Небольшие группы людей постоянно находились под угрозой голода и гибели. Человечество тогда было только подсистемой биосферы, не нарушающей своей деятельностью законов ее функционирования. Люди подчинялись сложившимся независимо от них условиям (климатическим изменениям, миграциям животных и т.п.) и существовали как один из видов биогеоценоза. Но зарождались также первые проблески социальной и культурной жизни, отделявшиеся от биологических программ жизнедеятельности. Мы не можем назвать даты первой «информационной революции» – изобретения языка. Но технология устной речи была важнейшей гранью между человеком и животным, историческим рубежом человечности.
Долгое время человек находился в полной власти своего биосферного окружения. Все, что он мог, – это собрать дары природы и защититься от опасностей. Как и другие виды живых существ, человек, чтобы выжить, приспосабливался к биосфере. Единственной производительной силой тогда были физические силы человека, которых едва хватало для удовлетворения элементарных материальных потребностей. Совершенствуя способы применения этих сил, люди создавали первые орудия труда, примитивные технологии совместной охоты. Но появлялись и первые признаки того, что формируются живые существа, способные приспосабливать природу к себе. Огромным шагом вперед стало освоение огня: именно технологии его поддержания и использования можно считать первыми, недоступными для животных.
Техника, в древнейшей форме представленная как ручные орудия труда, является современником человека: иногда рубеж, отделяющий его от других биологических видов, и определяется по умению создавать их. Выделяясь из животного мира, человек создавал все более сложные орудия труда; при этом он совершенствовал свой разум и изменял себя. Сырьем служили природные материалы; содержанием инструментальных действий было более эффективное присвоение продуктов природы или их первичная обработка для облегчения усвоения. Орудия труда, создававшиеся человеком и его ближайшими предками, делались из камня, дерева или кости (по крайней мере, их остатки найдены), требовали непосредственного управления людьми и приложения их мышечной энергии. Складываясь в целые ансамбли, посвященные последовательным стадиям обработки природного сырья, используясь в течение долгого времени (и даже подвергаясь при этом ремонту), орудия труда собирательного общества показывают, что уже в столь раннюю эпоху производственная активность человека качественно отличалась от попыток материальной активности, которые иногда встречаются у животных. Первые технологии также появились одновременно с возникновением человеческого рода. Они уступали сложнейшим процессам жизнедеятельности многих других живых существ, но человек развивал свои технологии, а опыт все новых поколений находил пути их совершенствования. В области технологии основным достижением собирательного общества было, по мнению В.М.Розина, соединение разных операций и запоминание их последовательности. Техническая деятельность человека осознавалась не как рациональный процесс достижения цели: то, что с современной точки зрения выглядит как древняя технология, для архаического человека воспринималось как способ воздействия на души сакральных существ. Поэтому древняя технология включала и отобранные практически эффективные операции, и магические процедуры, предназначенные для влияния на души вещей.
Последующую неолитическую революцию трудно будет объяснить, если не учитывать многотысячелетнее накопление опыта, освещающего природные взаимосвязи, свойства видов растений и повадки животных. Именно на основе этого опыта человек выбрал из тысяч существующих рядом с ним биологических видов всего несколько десятков, которые и стал пытаться одомашнивать. Взаимодействие человечества с природой в достаточно раннюю эпоху привело к попыткам изменения биосферных цепочек. Так, по Н.Ф.Реймерсу, попытки окультуривания диких растений начались 40–50 тыс. лет назад: первобытные люди стали оберегать заросли полезных растений (выпалывать траву, рыхлить почву, выжигать травостой и т.п.). Эти приемы имеются и у современных народностей, живущих в условиях собирательного общества. Начиналось и одомашнивание животных: видимо, первым живым существом, которое вошло в жизнь человека (и даже стала элементом охотничьих технологий) была собака.
Можно констатировать и наличие прототипов жилищ, хотя они еще не представляли собой полноценные участки искусственной окружающей среды и были ближе к убежищам животных. Являясь лишь временными сооружениями, жилища создавались в подходящих природных участках и скорее сохраняли уже имеющуюся благоприятную микросреду, нежели создавали искусственные условия. Но главным отличием человеческих жилищ было не использование для их сооружения посторонних объектов (валунов, крупных костей и т.п.), поскольку и животные сооружают подобные убежища. Качественным рубежом, ознаменовавшим начало создания для человеческой жизнедеятельности искусственной среды, стало появление очага, создающего в жилище микроклимат.
Таким образом, элементы материальной культуры уже с начала собирательного общества имелись в наличии. Люди открывали и учились использовать различные природные эффекты – так создавались одежда, жилища, орудия труда. Тем не менее, в эту эпоху целостной техногенной среды, управляемой собственными закономерностями, в собирательном обществе не было. Стихийные – биосферные и геологические – процессы полностью определяли характеристики человеческой жизни: пространственное размещение групп людей и их численность (зависящую от вмещающих возможностей данного биоценоза), временную последовательность форм жизнедеятельности, используемые людьми виды орудий труда и технологий, одежды и жилища. Получаемые техническим путем объекты и процессы могли возникать и при естественных процессах (но реже, не поддаваясь контролю или в меньших масштабах). Попытки создания искусственной окружающей среды были единичными и постоянно пресекались стихийными процессами. Кроме того, формируемые технической деятельностью собирательного общества изделия и материальные отходы не изменяли биосферных и геологических циклов: они либо включались в них, либо оставались не охваченными ими. Техническая деятельность человека оставалась в пределах биологического приспособления и охватывала только область сбора и дальнейшего преобразования плодов природы. Следовательно, антропогенное воздействие человечества на природу (в том числе и на собственные биологические качества) еще не вышло за пределы внутрибиосферного и не достигло стадии формирования целостной искусственной среды.
Можно отметить неравномерность технического развития, характерное даже для столь ранней эпохи. Так, согласно работам И.Н.Ионова, вплоть до 50-го тыс. до н.э. первенство в технологическом развитии принадлежало Западной Африке. 40 тыс. лет назад технический прогресс продвигали в основном австралийцы (именно там изобрели лодку и полировку каменных орудий). Позднее собирательный способ производства впервые перерос в земледельческий в Передней Азии и Закавказье. Известны и примеры технического регресса: например, аборигены Австралии знали гончарное дело, употребление лука и стрел, но в историческую эпоху все это было забыто. Причины столь ранней дискретности еще не сформировавшейся техногенной среды еще неизвестны.
Известные человеку собирательного общества причинно-следственные связи замыкались его собственной орудийной деятельностью: подобным же способом – волей духов и богов, их целенаправленным воздействием друг на друга и на природные стихии – стали объясняться и перемены в природе. Поэтому противопоставления «естественного» (созданного природой) и «искусственного» (созданного человеком) еще не могло существовать: человечество пока не выделяло себя из природы, о чем свидетельствуют тотемистические мифы, говорящие о происхождении людей из животных, растений, неодушевленных предметов. Полная зависимость человечества от природы отражалась в культуре. Основным чувством человека к миру было благоговейное созерцание. Биоморфными (воплощавшиеся в форме живых существ и отношений между ними) были первые эстетически-религиозные формы общественной жизни: предметом первых произведений искусства были животные, а управляющие природой существа представлялись в зооморфном виде (они имели вид животных, требовали в качестве подношений пищу, а их взаимосвязь мыслилась генетической – как цепь рождений и браков). В социальной жизни отрицалась самостоятельность человека и поощрялась верность традиции – воплощенному опыту предков. Можно сказать, что идеалом человеческой жизни было повиновение – природе, духам, предкам. Разумеется, технические, социальные и культурные нововведения изредка происходили, но они мифологизировались: инициатива инноваций приписывалась не обычным людям, а обожествленным предкам. Возникает вопрос о социокультурных предпосылках технического развития, приведших в будущем к формированию техногенной среды. Видимо, из них следует выделить зачатки общественного разделения труда и абстрактного мышления, постепенное осознание особого места человека в животном мире, распространение орудийного понимания на природные процессы. Впрочем, в первобытном обществе техника, техническое знание и техническое действие не осознавались как творение человека.
Высокая ценность природного и традиционного не способствовала техническому развитию: социальные механизмы, действовавшие в собирательном обществе, были ориентированы на воспроизведение образцов и не обеспечивали высоких темпов введения инноваций во всех областях, в том числе в технологической, а материальная деятельность людей не воспринималась как их личная активность. Воздействие на естественную среду орудий труда было пренебрежимо мало в сравнении с изменениями, вызванными геологическими и собственно биогенными факторами. Даже истребление ряда видов крупных животных в результате интенсивных охот (имевшее несопоставимо малый масштаб по сравнению с периодическими массовыми вымираниями биологических видов в ходе биосферного развития) не приводило к резкому изменению экосистем и негативно отражалось в основном на человеке. Истребляя другие виды, он действовал как один из хищников; биосферный баланс в подобных случаях приводит, после вымирания жертв, к резкому сокращению популяции самих хищников. Так и человек в конце собирательного общества своей деятельностью поставил под угрозу уничтожения не биосферу или отдельные экосистемы, а себя самого. Биологические виды в таких ситуациях изменяются, или вымирают. Человек выбрал третий путь – изменение окружающей среды.
Концом собирательного общества признан переход к новому способу хозяйствования – производящему, что было вызвано новой ступенью технологического развития. Как правило, временем перехода к новому аграрному обществу исследователи называют неолитическую революцию (Х – VIII тыс. до н.э.).
Лит.: Демиденко, Э.С. Ноосферное восхождение земной жизни / Э.С.Демиденко. – М., 2003; Ионов, И.Н. Историческая глобалистика: предмет и метод / И.Н.Ионов // Общественные науки и современность. – 2001. – №4; Мамфорд, Л. Миф машины. Техника и развитие человечества / Л.Мамфорд. – М., 2001; Моисеев, Н.Н. Универсум. Информация. Общество / Н.Н.Моисеев. – М., 2001; Назаретян, А.П. Цивилизационные кризисы в контексте Универсальной истории / А.П.Назаретян. – М., 2001; Попкова, Н.В. Введение в философию техники / Н.В.Попкова. – Брянск, 2006; Попкова, Н.В. Философия техносферы / Н.В.Попкова. – М., 2007; Степин, В.С. Философия науки и техники / В.С.Степин, В.Г.Горохов, М.А.Розов. – М., 1995.
