Во второй половине ХХ века социально-философская концепция марксизма, его понимание общественного развития как смены исторически типов общественно-экономических формаций отвергаются многими западными исследователями – философами и учеными, у которых иное видение социального исторического процесса. Среди возникших теорий в середине и второй половине ХХ в. особое внимание заслуживают теории индустриального и постиндустриального (информационного) развития общественных систем. Так, Р. Дарендорф и многие другие сторонники теории индустриального общества, рожденного в эпоху научно-технического прогресса, полагали, что такое понятие является более полным, нежели понятия капиталистической и социалистической общественных систем, которые являются всего лишь ранними формами такого общества.
Термин «индустриальное общество» введен в научный оборот К.А. Сен-Симоном, получил определенное развитие в трудах О.Конта, К. Маркса, Э. Дюркгейма, а сама концепция индустриального общества была всесторонне обоснована в трудах Р. Арона, Дж. Гэлбрейта и многих других и получила достаточно широкое распространение в 50-70-х годах ХХ в. в западной социологии и других общественных науках. Становление индустриального общества связывалось с модернизационными процессами на основе индустриализации и урбанизации, с изменениями в сфере управления, с рационализацией мышления, науки, техники, технологии, общественного устройства, с повышением роли национальных государств в управлении экономикой, с демократизацией и стиранием традиционных наследственных различий, с ростом социальной мобильности, доступностью образования и т.п. Капиталистическая и социалистическая общественные системы рассматривались Дж. Гэлбрейтом как конвергируемые, сближающиеся в ходе индустриальной и других модернизаций по многим качественным социальным показателям. Он также достаточно широко развил технократические идеи Г. Веблена и его последователей об установлении рационального социального порядка путем передачи политической власти от промышленников техническим специалистам.
Объективно возникновение и технократических концепций, и особенно теорий индустриального общества связано с возрастанием роли науки, техники и технологий в экономическом и социальном развитии. А идеи конвергенции капиталистической и социалистической общественных систем в немалой степени были вызваны необходимостью совместного решения глобальных проблем и более глубоким осознанием приоритета общечеловеческих ценностей. Следует также отметить, что идеологи промышленно-городского прогресса увидели в развитии науки и техники перспективы решения многих экономических, социальных, бытовых и иных проблем, улучшения благосостояния народа, но крайне слабо просчитывали и просчитывают последствия массового и безоглядного технократизма в развитии биосферы, общества и человека.А ведь решение многих социальных проблем и задач можно было бы достичь путем общественного согласия, установления мира между народами и классами, снижения нерациональных потребностей, а не безоглядного удовлетворения интересов и потребностей, прихотей и барства элитных слоев населения.
На основе идей развития индустриальной общественной системы и ряда существенных изменений в социуме в наиболее развитых странах мира в конце 50-х годов выдвигается, а в 60-70-х годах ХХ в. обосновывается и получает достаточно широкое распространение концепция постиндустриального общества. Её признанным автором является американский экономист и социолог Д.Белл. Он, правда, отмечал, что его теория сформулирована в самых общих методологических чертах, предлагал ее «как аналитическую конструкцию, а не описание конкретного общества»5. В то же время, в связи с появившимися идеями формирования информационного общества, Д. Белл не возражал против уточнения ее на основе достаточно активного развития эпохи информатизации. В начале 60-х годов термин «информационное общество» вводится в научный оборот Ф. Махлупом и Т. Умесао, исследовавшими динамику развития наукоемких производств, а как достаточно обоснованная концепция она приобрела широкое распространение только в 80-х годах после выхода книги Й. Масуды «Информационное общество как постиндустриальное» (1983 г.).
В настоящее время понимание информационного общества как перспективного овладевает не только умами философов, социологов, экономистов, но и многих политиков, ставящих задачи формирования такого общества не только в экономически развитых, но и среднеразвитых странах. В России, например, правительство держит курс на создание такого социума, способствуя информатизации и строительству крупных центров в этом направлении, например Российского центра программирования в Дубне Московской области со строительством инфраструктуры на 10 тыс. специалистов и городка на 30 тыс. жителей.
На наш же взгляд, теории постиндустриализма и информационного общества вряд ли могут претендовать на полноценное объяснение современных тенденций общественного и социоприродного развития. На первый взгляд (без проникновения в глубины нынешнего общественного и природного развития) концепция постиндустриализма соответствует социологическим требованиям, она всесторонне анализирует изменяющийся общественный организм с точки зрения его сложнейшей структуры и взаимоотношений людей в процессе жизнедеятельности. Но в то же время Д. Белл и другие не учитывают того, что само общество развивается в системе более высокого уровня – в биосфере, являясь в последние тысячелетия ее подсистемой. Для более полного познания общественного организма, особенно направлений и тенденций дальнейшей его эволюции недостаточно изучения только его «индустрии», опираясь только на социологии, включая и экономику, без изучения тенденций и прогресса более общей системы, в данном случае биосферы. Абсолютное большинство же социологов и экономистов мира при создании теорий исходят из научных областей социологии и экономики, из познания социальных отношений и внутренних изменений социума на основе преимущественно экономического развития, а также особого, «заинтересованного» взгляда на стагнацию социальной структуры и отношений, сложившихся в капиталистическом обществе. Да и социальные философы покорно принимают данные концепции, хотя часть из них высказывала и продолжает высказывать свои фрагментарные возражения, не создавая при этом социально-философских концепций. Земная природа и биосфера в ней принимаются всего лишь как окружение, иная система, с которой взаимодействует социум. Общество развивается, что широко утвердилось, на основе социальных законов, а земная природа – на основе природных, биосфера же в ней – еще и на основе биологических. Отсюда и выводы о коэволюции общества и биосферы, устойчивом их развитии, как будто бы это две независимые, но взаимодействующие системы.
Общество же развивается как неотъемлемая часть природной системы в самом широком смысле этого слова, включая как всю космоземную природу, так и более приближенную к общественному организму – систему биосферы. Попробуйте найти в социологии упоминание о биосферных законах, о биологических законах, о природных законах в целом. Философия же, провозглашая единство общества и мира как теоретическую проблему, изучает общество на основе социальных законов — как будто бы человек не является биологическим существом, живущим в природной системе, в которой переплетаются и сцеплябтся самые разнородные социальные процессы и природные явления В борьбе с «биологизаторством» социологи и социальные философы скатились к другой крайности – социологизаторству, хотя этого не осознают и не признают.
Формирующаяся в настоящее время биофилософия пытается выстроить современную познавательную модель развивающегося земного мира, обращая особое внимание на взаимосвязь биологической и культурной эволюции как единого целого. Обращая также внимание и на бытие человека в обществе и биосфере, сохранение здоровья человека как природного существа, порожденного биосферой и развивающегося сейчас в жесткой общественно-урбанистической среде. Без понимания особенностей биосферного развития человека и человечества в естественной природной среде и особенностей современного перехода из естественной среды в искуссивенную мы не можем осмыслить тенденций развития нынешнего социума и человека в нем. При этом можно в определенной мере сослаться и на авторитетное исследование австрийского математика и логика К. Геделя, сформулировавшего в ХХ веке теорему, дающую некоторые ключи к методологии познания социотехноприродных процессов и явлений. Она утверждает, что в любой достаточно содержательной теории существуют вопросы, на которые в рамках этой теории нельзя дать ответ – он может быть найден только в более общей теории. Отсюда мы можем высказать предположение, что «социологическое замыкание» теорий общественного развития в границах самого социума не может нам дать исчерпывающих ответов на глобальные тенденции развития не только социума, но и земного мира. Именно нерешенность многих вопросов, остающихся без ответа в социологии и социальной философии, вызывает все нарастающую критику концепции постиндустриализма Д. Белла. Более того, многие исследователи убеждены в том, что постиндустриальное общество, сократив «пространство производства», не сократило техногенности развития общества и природы, а только усилило ее, не уходя далеко от «индустриального модернизма».
Об этом свидетельствует, в частности, достаточно обоснованная и конструктивная критика Ф. Уэбстером теорий информационного общества. Соглашаясь с возрастанием роли информации в социально-экономической и политической сферах жизни общества и изменениями в социальной структуре, он подчеркивает, что Д. Белл «глубоко заблуждался в том, что это якобы свидетельствует о возникновении общества нового типа — «постиндустриальной эры». Опираясь на статистические данные о возрастании численности занятых в сфере услуг, отмечает он, Д. Белл предлагает лишь типологию общественного устройства, которая изменяется благодаря росту производительности труда и применению принципа рационализации (эффективности). И далее Ф. Уэбстер отмечает, что теория постиндустриального общества является «производной той социологии, которая разрабатывалась для понимания основных характеристик индустриализма».
В то же время следует отметить, на что мы уже обращали внимание: Д. Белл сам пишет, что в своем исследовании предложил «концепцию постиндустриального общества как аналитическую конструкцию, а не описание конкретного общества»10, то есть разрабатываемая им модель постиндустриализма призвана исследовать наиболее существенные социальные изменения, происходящие в современной общественной жизни, игнорируя изменения социоприродного характера.
Другой критик теории Д. Белла К. Кумар замечает: «Почти каждую характеристику Белла постиндустриального общества можно рассматривать как продолжение и переработку мысли Вебера о бесконечном процессе «рационализации в западных индустриальных обществах». И он задается вопросом: «В чем состоит новизна, если в обществе по-прежнему доминируют те же основные, определяющие процессы классического индустриализма?». Постиндустриальное направление развития является лишь экстраполяцией тенденций индустриализма. И этими двумя приведенными выше авторами не исчерпывается доказательная критика концепции постиндустриального общества.
Неудовлетворенность теоретическими разработками современного общественного развития, особенно теорией постиндустриализма, начавшейся активно расползаться по миру как высшее достижение теоретической мысли, — заставляет многих философов и мыслителей исследовать истоки зарождения новой, постземледельческой эры в общественном развитии и выдвигать новые концепции, более реалистично объясняющие тенденции и проблемы эволюции и общества, и земного мира.
Так, за рубежом появляется достаточно противоречивая концепция постмодернити, которая ассоциируется с идеями постмодернизма. Эта концепция обращает внимание на рост постоянных культурных и социальных изменений и их многообразия, на модификацию человеческой природы и места человека в социальной структуре, на неопределенность прогресса общества и т.п. Известный экономист и социолог В.Л. Иноземцев, хороший знаток теорий постиндустриализма и постмодернити, отмечает: «Развитие постмодернистской теории… стало полной противоположностью эволюции концепции информационного общества. Если последняя пошла по пути выделения одного из признаков будущего общества (информации с ее знаниевым ядром; замечание и подчеркивание наши – Э.Д., Е.Д.) и поэтому оказалась недостаточно гибкой для того, чтобы адекватно реагировать на изменяющиеся социальные условия, то доктрина постмодернити столь аморфна, что всякие ее претензии на статус серьезной социологической теории совершенно безосновательны. Несмотря на это, выдвинутые в ее рамках оригинальные тезисы вполне могут быть использоваеы в постиндустриальной теории, так как ни в коей мере ей не противоречат.
И далее В.Л.Иноземцев подчеркивает: «особенности современного общественного развития убедительно свидетельствуют, что социология нуждается в глобальной доктрине (выделено нами – Э.Д., Е.Д.), свободной как от постмодернистского релятивизма, так и от излишнего объективизма постиндустриальной теории». На такую роль, по его убеждению, способна претендовать теория постэкономического общества, над которой он и работает, а тезисы вполне могут быть использованы в постиндустриальной теории. Как отмечает Иноземцев, она «может быть построена на основе представлений, сформировавшихся в рамках обеих концепций».
В российской философской мысли в конце ХХ – начале ХХI веков заметно возрастает интерес к ноосферной и техногенной проблематике общественного развития. Она имеет определенные истоки в учениях В.И. Вернадского о биосфере и ноосфере и Н.А. Бердяева о роли машинной техники в развитии общества, человека и человечества, написанных соответственно в первой половине и середине ХХ века. Многие философы и ученые, разрабатывая их идеи, концентрируют свое внимание на взаимосвязях общества и природы, на поисках истоков изменений земного бытия под воздействием социума, развившегося на основе промышленной (XVIII – XIX вв.) и научно-технической революций (середины ХХ – начала XXI веков). Среди таких мыслителей можно отметить исследования Э.А. Араб-Оглы, А.М. Ковалева, В.А. Кутырева, Л.В.Лескова, Н.Н. Моисеева, А.П. Назаретяна, Н.Ф. Реймерса, В.С. Степина, В.И. Толстых, А.Д. Урсула, Б.С. Хорева, Ю.В.Яковца и др.
В 1989 г. В.С. Степин вводит в научный оборот понятие техногенной цивилизации (общества), обосновывает ее истоки происхождения и ее ценности. В своей статье, ставшей достаточно известной в философских и научных кругах, он обращает внимание на то, что предпосылки техногенной цивилизации зародились еще в эпоху Античности со становлением демократии античного полиса, различных философских систем и прообразов науки. Особенно он обращает внимание на ценность знания и установки на систематический рост и новизну знания о мире как результата исследования. С одной стороны, В.С. Степин обращает внимание на заметный прогресс общественного развития со вступлением в техногенную стадию эволюции социума, а с другой – он ставит под сомнение, хотя и неявно, ценности научно-технического вектора развития, поскольку техногенное давление на природу создает опасность вырождения биосферы, а значит, угрожает самому человеческому существованию. Несколько позже, в 1996 г., В.С. Степин и В.И. Толстых в своей совместной статье в журнале «Вопросы философии» рассматривают будущее планетарное постиндустриальное общество как посттехногенную цивилизацию, поскольку государства и международные организации осуществляют пересмотр стратегий и разработку мер по выходу человечества и природы из кризисов, которые породила техногенная цивилизация. Действительно, в этом направлении осуществляется значительная работа, но, на наш взгляд, пока какого-либо заметного «выхода» из техногенно-кризисной ситуации на планете не наблюдается в постиндустриальных общественных системах, а наоборот – совокупная техногенно-отрицательная ситуация в постиндустриальных странах из года в год ухудшается. Авторами (В.С. Степиным и В.И. Толстых) отмечается также, что наряду с посттехногенной цивилизацией будут существовать общества техногенного (индустриального) и даже традиционного типа. В более позднем исследовании В.С. Степин подчеркивает, что «постиндустриальное общество можно рассматривать как переходный этап к новому типу цивилизационного развития, учитывая, что оно призвано создать условия для разрешения экологической и других глобальных проблем». Однако, считает он, могут возникнуть трудности с переходом к новому типу цивилизации, связанные со стремлением максимально продлить технико-технологический прогресс и экономический рост техногенного общества, что усугубит глобальные кризисы и может привести к самоуничтожению человечества. «Процесс глобализации, — констатирует В.С. Степин, — выступает результатом экспансии техногенной цивилизации, которая внедряется в различные регионы мира», воздействует на традиционные цивилизации и заставляет их видоизменяться под действием научной рациональности и расширяющегося рынка. Техногенная же цивилизация ограничивается у него временными рамками индустриальной общественной системы.
В 1993 г. Э.С.Демиденко в докладе «Экотехнологический Апокалипсис и «конец света» природного человека» на Х1Х Всемирном философском конгрессе, используя довольно значительные статистические и социологические материалы, приходит к выводу, что в индустриальном и постиндустриальном обществе (по классификации Д.Белла) нарастает техногенное развитие, которое серьезно подрывает состояние здоровья человека в результате систематического и усиливающегося выхода человека из сферы физического труда и природно-естественного отбора в ходе разрушения биосферы, формирования техносферы, загрязнения среды, отрицательного воздействия синтезированных химических веществ, в результате чего человек трансформируется, теряя свою биосферно-биологическую основу. Ко многим аналогичным выводам в эти годы приходит и нижегородский философ В.А.Кутырев.
В 1994 г. под редакцией Э.С.Демиденко и Г.А.Невелева в Брянске издается сборник научных статей «Историческая поступь культуры: земледельческая, урбанистическая, ноосферная», в котором было опубликовано четыре статьи Демиденко. В них он последовательно раскрывает многие причины и тенденции гибели не только биосферно-природного мира, земледельческого человека и его многовековой традиционной культуры, достижения общества и мира от их биосферно-естественного состояния к искусственности жизни, доказывает необходимость преодоления нарастающих негативных тенденций в разрушении биосферы и биосферного человечества. Его работы, в которых проводился анализ тенденций становления постбиосферной жизни, высоко оценил видный биолог, академик РАН А.Л.Яншин, поддержавший его выдвижение академиком Российской экологической академии. В 2003 г. редакционная коллегия международного издания «Глобалистика: Энциклопедия» предложила публикацию его статьи «Техногенное общество», а московское издательство выпустило монографию «Ноосферное восхождение земной жизни», по сути, восхождение к жизни постбиосферной. В 2005 г. его аспирантка Е.А.Дергачева защитила кандидатскую диссертацию и в этом же году издала монографию «Техногенное общество и противоречивая природа его рациональности». Состоялась в эти годы защита докторских диссертаций А.Ф.Шустовым, В.С.Степанищевым, Н.В.Попковой, в результате чего образовалась в Брянске научно-философская школа исследований социотехноприродных процессов. Только за последние 3 года на конкурсах научных работ было получено свыше 10 наград, из них стали лауреатами всероссийских конкурсов монографий и учебно-методических пособий в Сочи: Э.С.Демиденко, А.Ф.Шустов и дважды Н.В.Попкова. За эти годы Е.А.Дергачева получила 7 наград на региональных конкурсах в Брянске по философии, экономике и социологии по тематике техногенного развития земного мира.
Если Э.С.Демиденко обосновал, что на смену биосферному человечеству, исходя из нынешних тенденций, может прийти постбиосферное человечество, а само техногенное общество охватывает индустриальное и постиндустриальное (или информационное), то Е.А.Дергачева обосновала необходимость поправки классификации принятых в социологии общественных систем периода производящей экономики: традиционно-земледельческая, индустриально-техногенная, постиндустриально-техногенная, информационно-техногенная. Что такое предложение имеет свою рационально-научную основу, свидетельствует то, что независимо от Дергачевой понятие информационно-техногенного общества были в 2007-2009 годах предложены Н.Н.Дьячковой, В.Е.Доля, Н.Н.Лапченко в их научных трудах (рукописях).
Как правило, постаграрные общественные системы, развивающиеся на основе новых, научно-технических производительных сил, в соответствии с концепцией постиндустриализма (Д.Белл) подразделяют на два типа: индустриальные и постиндустриальные, которые качественно различаются как структурами общественного производства, так и другими характеристиками социального развития. Ввиду существенного пространственного сокращения индустриального сектора экономики ряд исследователей уже не относят к техногенным постиндустриальные общества. Но как показывают наши исследования, техногенное общество продолжает существовать и в постиндустриальном социальном мире, а по сути – в сверхиндустриальном (Тоффлер), в котором индустриальный характер развития не исчезает, а совершенствуется, рационализируется и в то же время заметно усиливается на основе ускоряющегося развития науки, техники и технологий, постоянного внедрения научных знаний не только в производство, но и во все сферы общественной жизни. Индустрия, рационально «сжимаясь», остается основной базой постиндустриального развития, которое в совокупности всех неблагоприятных условий усиливает техногенное состояние общества и природы, их воздействие на человека и биомир.
Необходимо обратить внимание на то, что во все большем количестве социально-философских работ развитие современного общества рассматривается с точки зрения происходящих изменений в общественном хозяйстве: так, в индустриально-техногенном обществе, по сравнению с традиционно-земледельческим, сокращается с двух третей и более до пятой-десятой части доля занятого в сельском хозяйстве населения, а в постиндустриально-техногенном – доля занятых в промышленности сокращается до десятой части, а самой массовой становится сфера услуг – от двух третей и выше. Так, в США в сфере услуг занято три четверти, в промышленности примерно пятая часть работающих. В теории Д. Белла и его последователей основной акцент делается именно на превалировании сферы услуг в постиндустриальном обществе, в то время как вопросы изменения земной жизни, перехода ее от биосферных форм к техно-ноосферным остаются без должного рассмотрения.
Следует отметить, что у В.С. Степина и В.И. Толстых нет достаточных оснований переходить на позиции постиндустриализма. Но, видимо, приставка «пост» плюс желание изменить к лучшему гибнущий биосферно-природный мир на основе принятой Конференцией ООН по окружающей среде и развитию (1992 г.) концепции устойчивости желаемое принимается за действительное.
В 70-80-е годы ХХ века достаточно активно развиваются идеи ноосферной и социоприродной эволюции планеты Земля как продолжение идей В.И. Вернадского. Это нашло определенное отражение в трудах докторов философских наук А.М. Ковалева и А.Д. Урсула, докторов физико-математических наук Л.В. Лескова и Н.Н. Моисеева, доктора биологических наук Н.Ф. Реймерса. Несмотря на их определенные различия во взглядах, поскольку каждый из них исследовал различные области взаимосвязей общества и природы, они внесли существенный вклад в понимание социоприродных процессов, открывая возможности для более молодых исследователей сделать необходимые обобщения в области глобального развития земного мира. Все богатство исследований и выдвинутых указанными мыслителями идей нельзя передать в небольшой статье, но их можно свести к некоторым обобщениям – раскрытию глобального эволюционного и системного характера развития природного и социального миров, их противоречивого прогресса, механизмов взаимодействия Разума и Природы. Появляются и целые философско-научные направления — социоестественной истории и Большой истории, которые в значительной мере помогают более глубокому проникновению в понимание характера и направленности современного общественного развития.
В начале 90-х годов ХХ века Э.С. Демиденко и В.А. Кутыревым, о чем уже частично писалось, в достаточно обнаженной форме публикуются итоги научно-философских исследований техногенного развития земного мира – от его естественных к искусственным формам жизни28. Позже, в продолжение этой темы, появляются книги и многих других авторов, в которых тематика ноосферы (развития жизни на основе разума, науки и рационального труда) и технико-технологической трансформации общества обнажаются как смертельно опасная для человечества и биосферы глобальная проблема.
В начале ХХ века в Брянском государственном техническом университете, как уже отмечалось, развивается новое научно-философское направление – исследование социотехноприродных процессов и техногенного социоприродного развития жизни на планете Земля. Философами и учеными этой школы ведутся исследования формирования глобального техногенного (индустриального и постиндустриального) общества, его трансформирующего воздействия на биосферу и человека, техноэволюционного становления земной реальности – техноноосферы и развивающегося на этой основе глобального социотехноприродного организма, приходящего на смену биосфере. Учеными этой школы, работающими в разных вузах г. Брянска, издано более 30 монографий, учебных пособий, сборников научных статей, свыше 40 статей в центральных и рекомендованных высшей аттестационной комиссией (ВАК) и более 200 статей в других изданиях. Среди ведущих ученых этого направления – доктора философских наук Э.С. Демиденко, Н.В. Попкова, А.Ф. Степанищев, А.Ф. Шустов и кандидаты философских наук Е.А. Дергачева, В.Г. Горбачев. В середине первого десятилетия XXI в. Н.В. Попкова защитила докторскую диссертацию на тему «Техносфера как объект философского исследования», А.Ф. Шустов – на тему «Техническая деятельность как социокультурный феномен», Е.А. Дергачева – кандидатскую диссертацию на тему «Техногенное общество и противоречивая природа его рациональной трансформации».
В чем же проявляются сущностные и содержательные черты техногенного общества и техногенного мира, которые позволяют нам говорить об их качественно новом состоянии, коренным образом отличающемся, с одной стороны, от земледельческого общества, развивающемся еще в биосферном земном мире, и с другой стороны, приобретающем вектор длительного техногенного эволюционного развития и выходящим за пределы биосферного прогресса. Эти черты были сформулированы Э.С.Демиденко в ряде его научных работ и дополнены в настоящей статье.
Важнейшей сущностной чертой техногенного общества и его прогресса является восходящее формирование качественно новых производительных сил – научно-технических, с их мощной научной и технико-технологической базой, энергетикой и сложнейшими орудиями труда, средствами производства в целом. Эти силы пришли на смену естественным (биологическим) производительным силам и по своей производительности превзошли прежние в тысячи раз. При этом человек как основная производительная сила получает новые качественные социальные параметры, среди которых выделяются онаученное сознание и высокий профессионализм в области производства продукции и услуг. Наука как непосредственная производительная сила воплощается во всех составных элементах производительных сил. Эти производительные силы позволяют достаточно быстро поднимать благосостояние элитных и многих социальных слоев населения, удовлетворять их растущие потребности, но, к сожалению, за счет ресурсов биосферы.
Второй сущностной чертой техногенного общества и его производительного прогресса является формирование техносферы на основе индустриализации, технико-технологической модернизации и урбанизации. Техносфера представляет собой искусственное неживое материально-вещественное и электромагнитное образование, вытесняющее и разрушающее биосферу, ее естественные природные процессы, живые организмы, включая и человека. С одной стороны, она востребована общественным развитием, так как является основой ускорения социализации и прогресса социальных качеств человечества, а с другой, ведет к разрушению биосферы и особенно природных качеств человека, сформированного биосферой человеческого тела.
Третьей сущностной чертой техногенного общества и техногенного мира можно назвать коренным образом техногенно измененный ( частнособственническими и эгоистическими устремлениями определенных групп людей с использованием достижений науки, техники и технологий) биосферный мир. Напомним читателям, что уже более половины поверхности суши заполнено техногенными грунтами и более 4% безжизненными, находящимися под городскими и иными поселенческими строениями, дорогами и отдельными сооружениями. На планете уничтожено 2 млрд га некогда плодородных земель, а оставшихся в сельском хозяйстве 1,5 млрд га пашни хватит максимум на 200 лет. Уничтожено лесов и африканской саванны, около трети суши оказалось в ходе человеческой активности непригодной для биосферной человеческой жизни. Биосфера практически потеряла уже свои природотворческие функции.
Четвертой сущностной чертой техногенного общества и техногенного земного мира является трансформированная вода как одна из важнейших составляющих биосферы и живого вещества (живых организмов) и загрязненная атмосфера многих регионов. Технико-технологическое развитие привело к сильнейшему загрязнению и уничтожению малых рек и речушек, снижению их водоносности, откачке подземных вод, техногенному загрязнению, что крайне отрицательно сказывается на самом развитии биосферы и человека, на снижении качества жизни населения.
Пятой сущностной чертой техногенного общества и техногенного земного мира можно назвать негативно-качественное изменение продуктов питания по сравнению с биосферными продуктами. В связи с ежегодными потерями важнейших химических элементов в почвах (порядка 0,5-0,7 %) в ходе технизации земледелия и урбанизации жизни истощаются не только почвы, но и появляется недостаток многих элементов, особенно йода, железа, кальция в человеческом организме. К тому же применение биотехнологий, консервантов, стимуляторов роста и т.п. в пищевой промышленности приводит к росту онкологических и других заболеваний, резкому снижению качества жизни.
Шестой сущностной чертой роста техногенности общественной жизни и земного мира является вытеснение биосферных организмов окультуренными, одомашненными, технологически и генетически измененными и модифицированными. По сути, на основе биотехнологий идет ускоренное формирование постбиосферных растений техно-ноосферного плана, самостоятельная эволюция которых становится невозможной в естественных условиях.
Седьмой сущностной чертой техногенного состояния общества и биосферной природы является коренное негативное изменение биосферных биогенных обменных процессов, частичная замена их технобиогенными процессами, особенно в городской среде. Биогенные процессы определяют все жизненные явления, направление и прогресс биосферной жизни на земном шаре. В. И. Вернадский придавал большое значение геобиохимическим обменным процессам, посредством которых не только осуществляются эволюционные процессы в самой биосфере, но и происходит изменение окружающей природной среды, обменные процессы с этой средой. В городской техносферной среде трансформация биогенных, появление и усиление технобиогенных процессов приводит к существенным патологическим процессам в природе и организме человека.. Не случайно в нашей стране детская инвалидность растет более высокими темпами, чем инвалидность взрослого населения, особенно в городах с автозагрязнениями и техногенным зарубежным питанием.
Восьмой сущностной чертой техногенного общественного развития является нарастающая техногенная трансформация человеческого организма, образа жизни и культуры населения. Так же, как и биосфера человеческий организм насыщается искусственными веществами, включая искусственные органы, что превращает его в биотехносоциальное существо, по сути постбиосферное.
Следующей важнейшей чертой техногенного развития общества и земного мира является наметившееся преобладание негативных последствий техносферизации над позитивными, что заставляет активно браться за решение самых острых проблем, не откладывая их на «потом».
Существенный вклад в определение сущностных, определяющих техногенность развития общества и земного мира, характеристик вносят специалисты Брянской научно-философской школы исследований социотехноприродных процессов. Так, исследования Н.В.Попковой философских вопросов техносферы приводит ее к выводу, что важнейшей чертой техногенного развития и кризиса этого развития является техногенная активность человека, его нацеленность и готовность к переделке естественного в искусственное. Е.А.Дергачева в свою очередь среди сущностных черт такого общества выделяет техногенную экономику, основы теории которой она разрабатывает. Именно рыночная либеральная экономика по своему существу изначально является техногенной, поскольку погоня за прибылями и сверхприбылями заставляет идти на такие рациональные решения, которые выбрасывают людей за пределы производства, заменяя их более дешевой автоматикой и робототехникой. Отсюда она приходит и к другому выводу, что в этих условиях неизбежной является социотехноприродная глобализация, которая еще не осознается пока даже самими организаторами этого процесса, философами и учеными. В своей диссертации, рассматривающей вопросы техногенности так называемого информационного общества, Н.Н.Лапченко делает заключение, что одной из основных характеристик техногенной общественной системы является техногенный характер информатизации, формирование инфо-техносферы как глобальной системы жизни человека и постбиосферной природы.
Следует также обратить внимание на такие содержательные характеристики техногенного общества, которые нашли отражение в трудах научно-философской школы БГТУ и обобщены Е.А.Дергачевой: 1) движение социума к предельной рациональности и искусственности развития; 2) формирование глобальной техносферы как своеобразного геополиса, отдельные поселения которого стянуты разветвленными сетями связи – транспортными и информационно-коммуникационными; 3) нарастающая интеграция социума, биоприроды, техносферы и ноосферы как духовного явления в единое целое и образование на земном шаре нового системного социотехноприродного образования со своими особыми функциями; 4) индустриализация сельского хозяйства, других сфер человеческой деятельности, сферы быта; 5) нарастающая индустриализация, технологизация и роботизация практически всех видов труда; 6) информатизация всех сфер общества и видов человеческой жизнедеятельности; 7) господство «мирового города» с «центральным капитализмом» над иерархией, сельской местностью; 8) ноосферизаия планеты Земля и формирование на техно-ноосферной основе постбиосферного земного пространства, первую эру которого мы можем назвать, отдавая дань научным заслугам В.И. Вернадского, эрой ноозоя, приходящего на смену последней биосферной эре – кайнозою.
Ввряд ли кто отважится сказать, что человечество возвратится к полноценной биосферной жизни, существовавшей не только 10 тысяч лет назад, когда люди занимались собирательством, но даже и к биосфере двухсотлетней давности. Вряд ли кто решится и подумать, что человечество откажется от достижений в науке, технологиях и технике, чтобы жить в условиях «чистой биосферы» — без автомобилей, самолетов, компьютеров, интернета и других «соблазнительных благ». Развитие как процесс – явление необратимое. И нам предстоит на основе складывающихся тенденций заглянуть в это туманно просматривающееся будущее.
Во-первых, мы можем сказать, что техногенное развитие уже сейчас разделило развивающуюся земную жизнь на два крупных периода: 1) биосферная жизнь, которая практически заканчивается на наших глазах и завершается физическим уничтожением саморазвивающейся на протяжении около 4 млрд лет биосферы; 2) постбиосферная жизнь, которая складывается в основном сейчас, охватывая период XIX – XXII веков.
Этот период четырех столетий известный американский ученый и футуролог Г. Кан определил как Великий переход от земледельческого общества через индустриальное к постиндустриальному, хотя мы с определенной уверенностью можем уже сказать об этом переходе как Великом переходе от жизни биосферной к постбиосферной, искусственной, творимой и организуемой в масштабах планеты мегаобществом особого характера, интегрированного планетарной земной природой. Если на смену биосфере, по В.И. Вернадскому и Э.Леруа, должна была прийти ноосфера (как высшее состояние биосферы, создаваемой на основе человеческого разума и труда), то сейчас мы наблюдаем приход искусственной, постбиосферной жизни. Общество и природный мир сливаются в нечто единое, которое мы можем назвать техно-ноосферой, или еще более точно – целостным социотехноприродным организмом.
